Лизавета, Лизавета, я люблю тебя за это!

Была, была еще тогда, в середине восьмидесятых, возможность сделать из меня человека белого, среднестатистического. Две руки, две ноги - средняя статистика, голова опять же одна, на ей два глаза: всё по госту. Школа самая средняя, полоса тоже средняя, и я бы даже самым обыкновенным образом там доучилась, если бы не Верка.

До Верки всё было нормально. Били, травили, тетрадки воровали, на спину плевали, с порожков спихивали, - всё, как в нормальной средней школе у нормальных средних детей. Не было оснований сбегать в мир искусства, роняя тапки. Что-то там и хорошее даже было, вроде как.

Отличницей я быть привыкла быстро, и даже из этого научилась получать всяческие плюшки и бонусы. Отличница, у которой всегда можно списать - это таки плюс. И те, кто у нее списывают, автоматически начинают отличницу крышевать и защищиать от  более мелких хищников. Отличница одна, и тетерадка у нее тоже одна, в нужный момент времени, а желающих на списывание - очередь, как к мавзолею. А еще я была очень полезна в разных тайных нуждах: записку от родителей написать, или поменять лист в дневнике с двойками на такой же, но с тройками и четверками. Расписаться за маму, или за классного. В общем, я была уменьшенной копией Роди, дойче банк мои марки как свои не принимал, но учителя подписи моего производства от собственноручных не отличали. Была ли я у компетентных органов на подозрении? Таки, была, и один раз меня даже почти поймали, но, как оказалось, с подлинником. Учительница музыки Харита Венедиктовна была у нас очень странным педагогом.
( Collapse )

Могла я стать человеком, сидела бы как моя подружка Ирка сейчас в какой-нибудь думе, или как подружка Ленка, в областной администрации, должность бы в Газпроме занимала, или была бы скромной акционеркой, но в процесс вмешалась Верка. Конец восьмидесятых был временем больших перемен, и не только в разлюбезном нашем отечестве, но и в нашей очень средней школе. В восьмом классе у нас поменялось всё. Годом ранее сменилась директриса, а в выпускном классе нам поменяли почти весь педсостав. Михалыч наш ушел на руководящую работу, супруга его Евгения Николаевна тоже от нас отказалась, то ли от отсутствия совести, то ли от её наличия и невозможности смотреть нам в глаза, бросили они нас. Заместо Женечки вручили нам Верку, её же сделали классной дамой, историю нам преподавали практиканты из пединститута, заместо физика,  - ажно целую директрису выделили. Чертежник погиб, физрук за пьянку был уволен, вместо привычной и вполне приличной математички нарисовалась новая училка, черт знает, где её отрыли. И у нас началась развлекуха.

Наш статус Верка определила точно и сразу.
- Так, сволочи, кто будет шуметь - буду ставить двойки!
В основном она нас сволочами и называла.
- Встать, сволочи!
- Садитесь, сволочи!
- Сволочи, я не буду разбираться, кто журнал взял, всем будут двойки в году! Со справкой и позором из школы уйдете!
( Collapse )